– Здравствуйте. Это Юля?
– Да, это я. Добрый день.
– Мне Ваш телефон дала девушка из Троицка…
– Хорошо. С каким Вы вопросом ко мне?
– Я сегодня был у врача. У меня ВИЧ, мало клеток, высокая вирусная нагрузка и рак печени. Неоперабельный. Мне терапию не дают, а я жить хочу. Что мне делать?
Не очень часто, к счастью, но бывают и такие звонки в работе равного консультанта.
Его зовут Дима. 34 года. Некоторое время находился в процессе употребления инъекционных наркотиков. Про ВИЧ узнал 3 года назад. Употребление продолжал. Начинал пить антиретровирусную терапию от ВИЧ (далее – АРВТ, “терапия”). Бросал 2 раза. Женился. Жена сказала, что “терапия – это ерунда, она не помогает”, и он послушался – бросил пить препараты вообще.
Это – багаж из прошлого. В настоящем – крайне низкий иммунитет, очень высокая (более полутора миллионов) вирусная нагрузка и неоперабельный рак печени 4-й стадии с метастазами. И трезвость – всего 2 месяца.
К сожалению, когда иммунитет уже истощен (очень низкое количество иммунных клеток CD4 и очень высокая вирусная нагрузка), организм пациента с ВИЧ-инфекцией открыт практически любым заболеваниям. ВИЧ переходит в стадию СПИДа. И я часто наблюдаю из практики обращений за консультациями, что на этой стадии к молодым еще, в общем-то, мужчинам и женщинам возраста 30-45 лет “цепляется” онкология.
Что означает подобная ситуация для человека?
Как бы это жёстко ни звучало, практически в 100% случаев это означает, что человек – смертник. Врачи-инфекционисты не могут назначить АРВ-терапию пациенту с таким низким иммунитетом, т.к. может отказать печень, а, значит, смерть. Врачи-онкологи не могут назначить химио– или лучевую терапию, т.к. иммунитет пациента практически исчезнет, а, значит, скорая смерть от СПИДа. Шах и мат. Нельзя ни ВИЧ лечить, ни рак.
“Я жить хочу!”
Я понимаю, но в подобной ситуации помочь Диме практически ничем не могу. Он хочет услышать, что шансы ещё есть, что он не поздно одумался, что врачи его просто пугают. Ведь он же хорошо себя чувствует. Ведь он еще так молод. Ведь есть же таблетки от ВИЧ. Ведь можно же что-то сделать?..
Можно. – Было…
Можно было сделать какое-то время назад, если, узнав о диагнозе ВИЧ-инфекция, он бы регулярно наблюдался у врача и пил препараты вовремя и каждый день. Можно было бы, если бы он вовремя сдавал анализы, и онкология была бы обнаружена на раннем сроке, когда можно ещё что-то предпринять. Можно было бы, если бы не стал слушать жену, а послушал бы врачей или обученных консультантов по вопросам лечения ВИЧ-инфекции.
Можно было бы… – “бы”…
Я не стала ничего скрывать от Димы. Максимально подробно рассказала, какие варианты в его случае я вижу. Судя по его реакции, до меня, то же самое обо всех возможных исходах уже сообщил врач. Посоветовала не впадать в отчаяние, если это возможно. Привести дела в порядок, пока есть время. Сказать любимым, что они любимы. Обидчикам, наконец, ответить так, как всегда хотелось, и сбросить все камни с души. Сделать что-то приятное для себя. Порадовать себя. И – надеяться на чудо! Надеяться в любом случае!
Я уверена, что моральный настрой даже безнадёжных больных имеет большое значение! Иногда жажда жизни человека вытягивает из самых безвыходных состояний здоровья. Я знаю такие примеры. Они редки, но они есть.
Дима хочет жить. Что ж, возможно, эта жажда победит болезнь и даст ещё какое-то время для жизни…
Тем же, кто запускает своё заболевание, не хочет наблюдаться и лечиться, я всегда говорю: “Если вы узнали, что у вас ВИЧ – это пережить сложно, болезненно, но – можно! С ВИЧ можно жить полноценно. Но! Если вы хотите жить с ВИЧ, научитесь его контролировать – наблюдаться у врачей, сдавать анализы и принимать терапию! Научитесь сразу, иначе всё может закончиться и быстрее, чем вы думаете, и весьма печально!”
P.S. Имя пациента изменено.
Автор: Юлия Равная
